Неточные совпадения
И силы словно прибыло,
Опять:
охота, музыка,
Дворовых дует палкою,
Велит созвать крестьян.
Возвращаясь усталый и голодный с
охоты, Левин так определенно мечтал о пирожках, что, подходя к квартире, он уже слышал запах и вкус их во рту, как Ласка чуяла дичь, и тотчас
велел Филиппу подать себе.
— С большою
охотой, Lise, и непременно, только не в самом главном. В самом главном, если вы будете со мной несогласны, то я все-таки сделаю, как мне долг
велит.
Мортье вспомнил, что он знал моего отца в Париже, и доложил Наполеону; Наполеон
велел на другое утро представить его себе. В синем поношенном полуфраке с бронзовыми пуговицами, назначенном для
охоты, без парика, в сапогах, несколько дней не чищенных, в черном белье и с небритой бородой, мой отец — поклонник приличий и строжайшего этикета — явился в тронную залу Кремлевского дворца по зову императора французов.
Но Белинский на другой день прислал мне их с запиской, в которой писал: «
Вели, пожалуйста, переписать сплошь, не отмечая стихов, я тогда с
охотой прочту, а теперь мне все мешает мысль, что это стихи».
— Я получил твое письмо, Лев Николаич; ты это всё напрасно… и
охота тебе!.. А теперь я к тебе от нее: беспременно
велит тебя звать; что-то сказать тебе очень надо. Сегодня же и просила.
— Что тебе за
охота пришла
повести писать, скажи на милость? — вдруг проговорил он.
Толкаченко, арестованный где-то в уезде, дней десять спустя после своего бегства,
ведет себя несравненно учтивее, не лжет, не виляет, говорит всё, что знает, себя не оправдывает, винится со всею скромностию, но тоже наклонен покраснобайничать; много и с
охотою говорит, а когда дело дойдет до знания народа и революционных (?) его элементов, то даже позирует и жаждет эффекта.
Кроме конского завода, Катрин
велела также перевести из отцовской усадьбы и псовую
охоту, которая у Петра Григорьича была немаленькая и с достаточным числом приученных охотников.
— Как же мне потешать тебя, государь? — спросил он, положив локти на стол, глядя прямо в очи Ивану Васильевичу. — Мудрен ты стал на потехи, ничем не удивишь тебя! Каких шуток не перешучено на Руси, с тех пор как ты государишь! Потешался ты, когда был еще отроком и конем давил народ на улицах; потешался ты, когда на
охоте велел псарям князя Шуйского зарезать; потешался, когда выборные люди из Пскова пришли плакаться тебе на твоего наместника, а ты приказал им горячею смолою бороды палить!
«Аще, — подумал он, — целому стаду, идущу одесную, единая овца идет ошую, пастырь ту овцу изъемлет из стада и закланию предает!» Так подумал Иоанн и решил в сердце своем участь Серебряного. Казнь ему была назначена на следующий день; но он
велел снять с него цепи и послал ему вина и пищи от своего стола. Между тем, чтобы разогнать впечатления, возбужденные в нем внутреннею борьбою, впечатления непривычные, от которых ему было неловко, он вздумал проехаться в чистом поле и приказал большую птичью
охоту.
— Думаешь — это я по своей воле и
охоте навалился на тебя? Я — не дурак, я ведь знал, что ты меня побьешь, я человек слабый, пьющий. Это мне хозяин
велел: «Дай, говорит, ему выволочку да постарайся, чтобы он у себя в лавке побольше напортил во время драки, все-таки — убыток им!» А сам я — не стал бы, вон ты как мне рожу-то изукрасил…
— Цветком? Ничего, ловко! Он во всём ловок. Пьяный я тогда был, а когда я пьян, мне проповедь читать припадает
охота. Всех бы я учил — просто беда! Даже ротному однажды подсунул словцо: бог, мол, не
велел в морду бить! Вспороли кожу-то…
— На
охоту тебя
поведу, рыбу ловить научу, чеченцев покажу, душеньку хочешь, и ту доставлю. Вот я какой человек!.. Я шутник! — И старик засмеялся. — Я сяду, отец мой, я устал. Карга? — прибавил он вопросительно.
Первым делом шулера, которые
повели умелую атаку — сначала проигрывая мелкие суммы, а потом выигрывая тысячи… Втравили в беговую
охоту, он завел рысистую конюшню, но призов выигрывал мало… Огромный дом у храма Христа Спасителя и другие дома отца были им спущены, векселя выкуплены за бесценок должниками, и в конце концов он трепался около ипподрома в довольно поношенном костюме, а потом смылся с горизонта, безумно и зло разбросав миллион в самых последних притонах столицы.
Сколько, сверх того, статистиков не вполне достоверных, а вольнопрактикующих, которые по собственной
охоте ведут счет питейным заведениям и потом печатают в газетах свои труды в форме корреспонденции из Острогожска, Калязина, Ветлуги и проч.?
Павлин. Одно место у них. Просто срам, сударь! В городе-то стыдятся; так возьмут ружье, будто за
охотой, да на Раззорихе, в трактире и проклажаются. И трактиришко-то самый что ни есть дрянной, уж можете судить, — в деревне, на большой дороге заведение, на вывеске: «Вот он!» написано. Уж так-то не хорошо, что и сказать нельзя. Дня по два там кантуют, ссоры заводят — и что им там за компания! Барышня уж послали буфетчика Власа,
велели их домой привезти.
Лотохин. Какой ему расчет на
охоту в болото ехать! Бекасов да уток хоть целый ягдташ настреляй, все корысть-то не бог
весть какая; а тут одну птичку подстрелил — и миллион. Любопытно бы послушать, как и об чем он станет с Оболдуевой разговаривать.
Но когда гражданин, так сказать, осмотрится в политическом обществе; когда, узнав новые потребности, новые выгоды стяжания, он уже привыкнет к власти законов, отнимающих и дающих, тогда рождается
охота к тяжбам, рождается ябеда, сия хитрость простых, которая, беспокоя других, сама себя изнуряет и, стремясь к неправым приобретениям,
ведет за собою разорение.
«Дайра, восточная
повесть», «Селим и Дамасина», «Мирамонд», «История лорда N» — всё было прочтено в одно лето, с таким любопытством, с таким живым удовольствием, которое могло бы испугать иного воспитателя, но которым отец Леонов не мог нарадоваться, полагая, что
охота ко чтению каких бы то ни было книг есть хороший знак в ребенке.
Мне показалось чрезвычайно странным обхождение государственного канцлера, который
вел меня за руку; он толкнул меня в небольшую комнату и сказал: «Сиди тут, и если ты будешь называть себя королем Фердинандом, то я из тебя выбью эту
охоту».
Служилые, воинские мы люди,
Мы по приказу шли и умирали.
Велят — иди и голову клади;
Теперь без зова я иду,
охотой!
Уж умирать, так за святое дело!
Нельзя всем быть богатыми, всем талантливыми, всем красивыми; нельзя всем начальствовать, всем быть на первых местах; но истинный идеал государства состоит в том, чтобы всякий был доволен на своем месте, всякий сознавал законность и глубокую справедливость своего положения и с такою же
охотою повиновался, с какою другие
повелевают, так же был спокоен и счастлив при своих десяти целковых жалованья, как другие при двадцати тысячах дохода.
Сначала мы отправлялись в лес только с ними, постепенно расширяя нашу охотничью область, а затем
повели дело уже самостоятельно, усвоив все необходимые приемы
охоты и, главное, освоившись с нелегкой наукой ходить целыми днями по горам и лесам и не заблудиться.
Дело в том, что «Драма на
охоте» не могла быть напечатана в газете, о которой шла речь в первой главе этой
повести: газета прекратила свое существование, когда рукопись поступила в набор…
Все стояли у ворот того двора, где нищал поросенок, и кричали мне: «Сюда!» Мильтон бросился за мной, — верно, думал, что я на
охоту иду с ружьем, — а Булька поднял свои короткие уши и метался из стороны в сторону, как будто спрашивал, в кого ему
велят вцепиться.
Русский народ издавна отличался долготерпением. Били нас татары — мы молчали просто, били цари — молчали и кланялись, теперь бьют немцы — мы молчим и уважаем их… Прогресс!.. Да в самом деле, что нам за
охота заваривать серьезную кашу? Мы ведь широкие натуры, готовые на грязные полицейские скандальчики под пьяную руку. Это только там, где-то на Западе, есть такие души, которых
ведет на подвиги одно пустое слово — la gloire [Слава (фр.).].
— Мое «но», говорю вам, — сомнение в самом себе, в своих силах. Чем могу я быть полезен? чтó могу сделать для дела? Социальное положение мое слишком еще маленькое, средства тоже не Бог
весть какие; подготовки к делу ни малейшей! Вы назвали меня солистом, но вот именно солиста-то в себе я и не чувствую, а быть трутнем, как подумаю хорошенько, уж нет ровно никакой
охоты.
Поведешь, бывало, с ней разговор о душеспасительном — молчит, зачнешь читать что-нибудь от святых отец — молчит, зевает, спать на нее
охота найдет, заместо душевного-то умиления.
Дуня, как все дети, с большой
охотой, даже с самодовольством принялась за ученье, но скоро соскучилась,
охота у ней отпала, и никак не могла она отличить буки от
веди. Сидевшая рядом Анисья Терентьевна сильно хмурилась. Так и подмывало ее прикрикнуть на ребенка по-своему, рассказать ей про турлы-мурлы, да не посмела. А Марко Данилыч, видя, что мысли у дочки вразброд пошли, отодвинул азбуку и, ласково погладив Дуню по головке, сказал...
— Что мне скиты? Пропади они про́падом, и ухом не
поведу, — сказал Петр Степаныч. — Дядя каждый год меня с милостиной туда посылал, не своей
охотой ездил я на Керженец. Теперь то время прошло.
Но ведь и бронза бывает различного качества. Вот, например, Гарибальди. Он пролил потоки крови,
вел на смерть цвет итальянской молодежи, беспощадно расстреливал своих волонтеров за мародерство. Но в то же время он не выносил ненужного пролития крови и на острове своем Капрере строжайше запрещал
охоту на диких коз.
Ковры на поляне расстелют, господа обедать на них усядутся, князь Алексей Юрьич в середке. Сначала о поле речь
ведут, каждый собакой своей похваляется, об лошадях спорят, про прежние случаи рассказывают. Один хорошо сморозит, другой лучше того, а как князь начнет, так всех за пояс заткнет… Иначе и быть нельзя; испокон веку заведено, что самый праведный человек на
охоте что ни скажет, то соврет.
И он — сколько волею, столько же неволею и своею
охотою — встал и, кажется, пошел. Не то чтобы настояще в этом уверен, а кажется ему, что или идет, или так просто под ним земля убывает, но только что-то делается-делается, кто-то его
ведет, поддерживает и ничего не говорит. Только раз сказал: «А, вот это кто!» — и
повел.
Первый стакан вина, выпитый далеко не с
охотой, а больше из молодечества, и не показавшийся даже вкусным,
ведет за собой второй, тяжесть головы вначале, производя неприятное впечатление, с течением даже весьма короткого времени становится обычной и даже необходимой для отвлечения от нее мрачных мыслей, порождаемых еще не совсем заглохнувшей совестью.
Действительно, его дед в половине XII века был конюхом герцога Якова III Курляндского. Сына этого конюха называли Карлом. Он родился в феврале 1653 года. Уже этот Бирон сделал сравнительно со своим происхождением значительную карьеру. Он изучил
охоту и занимал впоследствии довольно видную должность в герцогском ведомстве. Этим он был поставлен в возможность не только
вести обеспеченную жизнь, но и открыть своим сыновьям перспективу на такую карьеру, которая была гораздо блестящее той, которую он сделал сам.
Он был представлен графом Сигизмундом Владиславовичем, не стеснялся в деньгах,
вел большую игру и принимал с
охотой участие в кутежах, пикниках, обедах и ужинах, в подписке и подарках актрисам и танцовщицам.
Крестьяне соседних с тайгою селений
ведут правильную
охоту — она имеет свое специальное название — «
охота на горбачей».
Охотиться по целым часам верхом на полудиком коне в обществе мужчин, знающих только
охоту да игру,
вести с ними разговоры в самом свободном тоне в своем доме, всегда наполненном толпой гостей, окружать себя всяким блеском, обыкновенно идущим рука об руку со страшным упадком имений, обремененных долгами, — вот жизнь, которую знала до сих пор Станислава Свянторжецкая и которая только и соответствовала ее характеру.
— Мы французам худого не делаем, — сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. — Мы только так, значит, по
охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… — На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтоб его при ней оставили. Денисов
велел оставить его.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, чтó случилось; что
велит наказать охотника, позволившего себе травить из-под чужих собак, просил графа быть знакомым и предлагал ему свои места для
охоты.
— Не извольте огорчаться, мед ваш мы с собой прихватим. Потолкуйте с царицей, что ей слаще: здесь без вас бело тело муравьям скормить либо с вами на воле на королевскую вакансию выйти… Генерал, поди, заждался, землю под собой роет. Папаша без
вестей истосковался. Час сроку даю, обдумайте. Тоже и я не безногий, тони, кому
охота, а мы на песочек…